Рассматриваю чёрно-белые, местами выцветшие от времени фотографии. Шутка ли — полвека прошло! Стройотрядовцы начала 60-х не то чтобы совсем не похожи на сегодняшних студентов, но выглядят, кажется, солиднее, взрослее… Форма простенькая — куртки без нашивок, без значков (атрибуты появятся позже). Постепенно память о тех годах стирается, но пока остаются живые участники тех событий, «последние из могикан». Что это было за время?

В 1962 году Борис Фёдорович ТУРУТИН, работавший в то время ассистентом на кафедре ТСО (технология строительного производства) Красноярского политехнического института, возглавил первый в истории вуза студенческий стройотряд.

Чтобы почувствовать дух той эпохи, я отправилась в краевую научную библиотеку, в отдел периодики. Пожелтевшая подшивка газеты «Красноярский комсомолец» за 1962 год. В июле-августе едва ли не каждый номер пронизан темой космоса, молока и… кукурузы. Вот лишь некоторые заголовки: «К звёздам!», «По пуду молока в день!», «Началась страда кукурузная». В одном из номеров полностью приведён телефонный разговор Н.С. ХРУЩЁВА и Л.И. БРЕЖНЕВА с космонавтами Андрияном НИКОЛАЕВЫМ и Павлом ПОПОВИЧЕМ, завершившими полёт (№ 98 от 15.08.1962). В другом номере — постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 12 июля 1962 года «О привлечении рабочих и служащих городов на сельскохозяйственные работы в колхозы и совхозы». Однако в те годы рабочих рук не хватало не только на полях, но и на стройках.

— Командиром отряда я стал по просьбе проректора нашего института Михаила Ивановича КИСЕЛЁВА, — вспоминает Борис Фёдорович Турутин. — Он меня вызвал: ты сможешь, давай! И я не мог отказаться, хотя это была огромная ответственность — всё приходилось начинать с нуля (ректором института был Василий Николаевича БОРИСОВ — волевой и в то же время человечный, наш «второй отец»). Отряд сформировали в первых числах июля. Как сейчас помню, 8 июля мы уже приступили к работе. Самый первый объект, куда отправился ССО «Строитель», — площадка зерносклада в деревне Татарская Сухобузимского района в 63 км от Красноярска. Там мы возвели основу здания, стены, выполнили контрфорсы, самоотмостку. Не так давно я ездил в те места — наш зерносклад стоит до сих пор.

— Борис Фёдорович, как встретили сельчане самый первый отряд из Красноярска?

— Очень гостеприимно. Объект был назван 156-й ударной комсомольской стройкой. Нас было две бригады по 40 человек. Парней разместили в клубе, а девушкам отвели отдельный дом. Спали мы на раскладушках. Питание было организовано просто идеально, к примеру: на завтрак — бифштекс, блинчики со сметаной, мёд. Неподалеку от деревни мы обнаружили озерцо, соорудили небольшой плот и в свободное время на нём загорали.

— Что делали в бригаде девушки?

— Выполняли посильную работу, например, поливали бетон, чтобы он не трескался, кашеварили. Бригады работали в две смены. Первая с 7 до 16, вторая с 16 до 22 часов. Ежедневно на рабочем месте проходил инструктаж по технике безопасности. Дежурные строго следили за порядком: пришёл без каски или без рукавиц — сразу замечание и марш назад.

— Не было травм?

— Однажды, когда мы проходили участок дороги Абакан–Тайшет (переводили высоту рельсов с 45 см на 65 см для скоростного поезда), одному из наших парней прищемило рельсом ногу, но ничего, потом вылечили, обошлось без серьёзных последствий. В то время неподалёку от этого же места произошёл дикий случай. По Тубе сплавлялись два геолога, остановились на островке, а один из них взял, да и уплыл, оставив товарища без еды замерзать (уже начиналась осень, холодало). Как потом выяснилось, они везли с собой несколько мешков орехов, и мерзавец решил всё присвоить. Хорошо, что мимо проходил небольшой катер — он и подобрал голодного, брошенного на острове человека.

— Вы ведь эту историю вспомнили не случайно?

— Конечно. ЧП произошло в районе стратегического объекта, коим была железная дорога Абакан–Тайшет, и контроль за порядком здесь был жёсткий. К поискам пропавшего человека подключился даже КГБ. Когда спасшийся геолог нашёл в Абакане своего обидчика (тот продавал на базаре орехи) и чуть было его не убил, наши ребята попали в свидетели. Правоохранительные органы нам доверяли.

— Как шёл отбор в стройотряд?

— Помните, как поступал Пётр Первый? Ударит — если упал, значит хилый, не годится (смеётся). А серьёзно — в основном, все были комсомольцами и коммунистами. Работали в отряде преподаватели, кандидаты наук. Все старались не ударить в грязь лицом, а если у кого-то выявляли слабину — сразу отправляли восвояси. Были случаи, когда после испытания стройотрядом даже исключали из комсомола. Помню, однажды кто-то на стенде в лагере, рядом с портретом Л. Брежнева, взял да и приклеил вырезку из журнала Playboy. Проверяющий увидел, нашёл виновника и устроил ему головомойку. Я сейчас думаю: ну за что?!

— Кто контролировал вашу работу?

— Крайком, горком, райком и наезжие сотрудники КГБ. В тот сезон каждый боец нашего стройотряда заработал по тысяче рублей. Это было очень много. Для сравнения: автомобиль в то время стоил 1,5 тысячи рублей. Позже в крайкоме партии кто-то решил, что кандидатов наук из стройотрядов нужно исключить, мол, слишком большой доход они получают (в то время зарплата кандидата составляла 320 рублей). В «сером доме» говорили: нельзя развращать молодёжь, какой пример вы показываете и т.д., и т.п. Так начался «красный террор» по отношению к людям с учёными степенями… Они вынуждены были покинуть «Строитель».

— На что вы потратили первую зарплату?

— У нас и в мыслях не было на что-то деньги откладывать, копить. Ходили в ресторан «Енисей», где «цыплёнок табака» стоил всего 75 копеек, а бутылка водки — 2 рубля 20 коп. Стройотрядовцам была обеспечена ресторанная жизнь до следующего лета. Получив деньги, все были довольны и готовились к следующему сезону. Каждый говорил: обязательно поеду ещё! Я проработал в стройотряде более 10 лет — с 1962-го по 74-й год.

— Что из стройотрядовских будней особенно врезалось в память?

— Мне довелось пообщаться с секретарём Льва ТРОЦКОГО — Сергеем Александровичем БАЛАНДИНЫМ, сосланным пожизненно в Сухобузимский район. Когда мы в 1962 году познакомились, он был главным экономистом района.

Когда мы строили зерносклад в деревне Татарская, нас попросили попутно помочь истребить крыс на зернохранилище. Крыс там водилось столько, что и вспоминать не хочется. Были они размером с хорошую кошку. Дали нам несколько «ТОЗовок», патроны. И вот как-то подстрелил я такую крысу, выхожу с трофеем из амбара, а управляющий и говорит при всех: кто эту крысу съест — тому отдам свою «Волгу». Сказал он это в присутствии нескольких людей, был среди них и Баландин. Вдруг один из стоявших заявляет: «Запросто!». Заключили пари. Я не буду описывать пикантные подробности трапезы, скажу только, что не обошлось без соли и двух бутылок качественного болгарского коньяка. Управляющий проиграл спор. Но когда стало ясно, что пора отвечать за свои слова, пошёл на попятную — мол, пошутил, машину отдавать не собираюсь!

Дальше (хотите — верьте, хотите — нет) обиженный подал иск в районный суд. И решение было вынесено в его пользу! Баландин выступал на суде как свидетель. Он подтвердил, что спор был, и рассказал все подробности. Меня тогда сильно впечатлил сам факт: секретарь Троцкого — а выступил объективно, в пользу пострадавшего.

У Баландина я научился искусству отстаивать свою правоту, спорить. Это мне пригодилось на Назаровской ГРЭС. Там нам предоставили дефектный вагоноопрокидыватель, из-за чего страдал весь рабочий процесс. Надвигался праздник 7 ноября, и мы могли не успеть сдать объект к сроку. Вот и спорил я до хрипоты с руководителями стройки и добивался своего. Это было время почти революционное.

Вспоминая самое первое наше лето в отряде, не могу не рассказать ещё один случай в деревне Татарская. Вышли мы, как всегда, на работу, месим бетон, заливаем его, кладку делаем. И вдруг видим — сельские женщины (они работали неподалёку на прополке свёклы) несутся к нам со всех ног с криками о помощи. Я снял всех ребят со стройки, и мы бегом навстречу. Вдруг видим: от поля к лесу несётся весь в рванье мужик. Мы бросились за ним, а там папоротник высотой почти в рост человека. Сядешь — сразу видно, где он бежит, а встанешь — всё застилает. Наконец, нашли нору, куда он скрылся. Вызвали милицию. Приехали сотрудники милиции и КГБ, скрутили его с нашей помощью (у него ещё двуствольное ружьё было, и он пытался отстреливаться). Оказалось, это житель Сухобузимского района, дезертир времён Великой Отечественной войны (его призывали на фронт в 1942-м), он прятался в лесу около 20 лет! Совсем одичал, на ночь выходил в деревню — воровал кур, молоко. А тут, увидев женщин одних в поле, видимо, потерял бдительность, вышел к людям посреди дня. И за это поплатился.

Другой памятный эпизод связан с нашей поездкой в 1963 году на строительство дороги Решёты-Богучаны. Мы там рубили теплотрассу и натерпелись страха! Тайга была пятой категории — это означало, что проходимость — ноль. Поблизости в радиусе 100 км — ни одной живой души. В то время свирепствовали медведи. Утром мы брали топоры, в рюкзак — банку тушёнки и сгущёнки — и вперёд, на трассу. Пока шли вдоль реки, ловили хариуса (его там пруд пруди) и складывали в луночки, чтобы на обратном пути забрать. Назад идём, смотрим — в лунках пусто, росомаха (жуткий зверь!) всё съела…

В один из дней августа бригада как обычно ушла на просеку, а вернулась — в лагере никого. Оказывается, мимо прошли медведи (был медвежий «гон» — брачный период, когда зверь очень агрессивен), они всё снесли на своём пути, палатки — в клочья. Погибли трое, в том числе и повариха. Больше в эти места наш отряд не ездил.

Ещё помню, как в начале 60-х «кукурузный вождь» Хрущёв призывал все хозяйства выращивать «царицу полей». Никто не хотел. В Минусинском районе, сам видел: по краям поля (метров 10) сеяли кукурузу, а внутри — привычный корм для скота — овёс или зелёнка, как его называли местные. Вот ухитрялись! И молока было море…

— А как же романтика стройотрядовского лета, песни у костра и всё такое?..

— И костры были, и концерты для местного населения в деревенском клубе под гитару и баян. Кто стихи читал, кто пел, кто плясал... Особенно всем нравилась песня: «Мой адрес —Советский Союз». Что нас сплачивало? В октябре 1957 года полетел в космос первый спутник, потом Юрий ГАГАРИН, Герман ТИТОВ. Гордость за страну была неимоверная! Все ликовали, понимая важность происходящих на наших глазах событий. Когда строили Назаровскую ГРЭС и пускали первую турбину, к нам в отряд приезжал молодой поэт Лев ОШАНИН. Он пел песню «Бирюсинка» («Там, где речка, речка Бирюса…»), а мы ему вторили. Приезжали космонавты из отряда Гагарина. Побывала у нас и первая женщина-космонавт Валентина ТЕРЕШКОВА. Посещал стройку министр энергетики СССР Пётр Степанович НЕПОРОЖНИЙ. Потом мы работали на строительстве Саяно-Шушенской ГЭС и каскада Таймырских ГЭС, водоводы на Чулыме делали. Два стройотряда участвовали в создании опалубки железобетонных полуарок Коммунального моста. Нашего ректора В.Н. Борисова руководители хозяйств забрасывали просьбами прислать стройотрядовцев.

— Что было самым тяжёлым?

— Голод на Назаровской ГРЭС, очень плохая поставка продуктов. И ещё в Туве тяжело было, когда мы убирали кукурузу вручную (тогда ещё не изобрели спецтехнику). Норма — один мешок початков (весом минимум 40 кг) до обеда, другой — после обеда (неважно, парень или девушка). Студентки наши плакали, а райкомы требовали выполнения нормы.

После летнего трудового семестра учебный год сразу не начинался, сентябрь был «колхозный»: мы помогали районам выкопать картофель, убрать капусту, свёклу, морковь. При этом все должны были демонстрировать достижения в труде.

Однажды в самый разгар учёбы, зимой, нас привлекли к строительству учебных корпусов института. Полдня учились, а потом — на стройплощадку (что не очень хорошо отражалось на учёбе). Мы построили корпуса «Г», «В», «Б» и «Д». Я был прорабом и отчитывался на каждой планёрке о результатах. Актовый зал Политеха тоже мы возводили — сейчас там проходят великолепные концерты...

После путча в 91 году КПСС не стало. Не стало и идеологии стройотряда, всё движение пошло на спад. Сейчас вот возрождается…

— Борис Фёдорович, что пожелаете сегодняшним бойцам ССО?

— Во-первых, не бояться трудностей — они закаляют. Во-вторых, мужества, самоотверженности, чувства патриотизма. Как бы ни переиначивали историю, для меня до сих пор кумиром остаётся Павка Корчагин, и многих стройотрядовцев вдохновлял именно этот образ.