Журналистика: жизнь или кривое зеркало?

Одним из гостей конференции «Коммуникация в изменяющемся мире» стал известный отечественный теоретик в области журналистики и СМИ, доктор политических наук Сергей Григорьевич КОРКОНОСЕНКО. Специально для университетской газеты он даль пояснение к своему выступлению о проблеме морального выбора журналистов, поделился соображениями о развитии журналистики как специфическом виде деятельности.

— Почему, на ваш взгляд, будущее журналистики должно быть связано с жизнеподобием, о чём вы говорили в своём выступлении?

— Журналистика очень отличается от других видов деятельности тем, что она к жизни близка или подобна ей. Она категорически отличается от искусства, которое в принципе может быть не утилитарным, не совпадать с жизнью. Журналистика говорит с миром, с человеком на живом адекватном языке, она говорит с массой, а не с элитой, даже если мы говорим о какой-то элитарной журналистике. Она принимаем формы человеческого существования. Согласимся на том, что телевизионный репортаж — это фрагмент жизни. Если он становится фрагментом вымысла о жизни или целиком вымыслом, значит, разрушается сама основа журналистики. Если журналистика становится выдумкой, значит, она проиграет тем формам и видам творческой деятельности, которые лучше её приспособлены к созданию фантазий. Жизнь всё равно будет двигаться по своему пути, её отменить никто не в состоянии. Но если журналистика от неё будет обосабливаться, значит, и общество будет отворачиваться от журналистики. Зачем ему ещё одно кривое зеркало?

— На ваш взгляд, кто может помочь сохранить эти черты журналистики? Вузовское сообщество, как вы писали в своей книге «Теория журналистики»?

— Когда сегодня говорят об отсутствии выхода, давайте помнить: до нас тоже были поколения, и ситуацию как-то разрешали. Необходимы сознательные усилия, в первую очередь научно-образовательных сообществ, потому что сколько бы не клеймили университеты за плохое качество выпускников, других выпускников и вузов нет. И мы должны готовить журналистов, которые глубоко понимают суть своего дела, как хороший врач понимает мировоззренческие основы своей профессии. Если мы уходим от этого в какой-то тренинг, то это вообще не университет.

Во-вторых, речь идёт и о том, чтобы система управления страной прислушалась к рекомендациям науки и специалистов в своих управленческих действиях. Поскольку журналистика — такая важная, влиятельная и просто неотъемлемая часть национального бытия, то должна быть специальная политика государства по развитию журналистики.

Ну, и последнее: я всё-таки ставлю и на журналистское сообщество. Журналистское сообщество по статусу своему не может принимать управленческих решений, оно не может изучать законы. Но сообщество может принимать те рекомендации, которые вырабатываются вовне. Оно может поддерживать традиции, а также может поддерживать какие-то СМИ, которые заслуживают этого, по мнению корпорации.

— Ещё один вопрос связан с исследованием обычного человека (average person), о котором вы упомянули в докладе. Удивило, что не только наша пресса, но и западная ушла от проблем обычного человека и стала обращать внимание либо на селебрити, либо на маргинальные группы. Почему это случилось? И насколько актуален сегодня анализ интересов обычного человека?

— В одной из своих последних работ финский исследователь Каарле НОРДЕНСТРЕНГ написал следующее: в своем историческом развитии русская журналистика была очень своеобразной. А в своём нынешнем состоянии она такая же, как вся журналистика в мире и, в частности, в Европе. Я не могу с ним согласиться. Отличия существуют. Каарле как бы сдался, хотя знает российскую прессу на разных стадиях развития. И сдался перед стереотипом: журналистика должна быть везде одинаковой.

Поскольку этот стереотип широко распространён, нас не должно удивлять, что если наша пресса отказалась от простого человека, то это же случилось, например, и в шведской журналистике. В наших СМИ внимание к простому, рядовому человеку было глубже, основательней и традиционней, чем за рубежом. Тут и факты исторические, и тенденции, много чего. Если западным журналистам надо обернуться к той неосвоенной действительности, то нам стоило бы вернуться к тому, чем мы располагали.

Из прессы пропал процесс труда. А это процесс работы обычного человека. У нас в лотерею выиграют люди — и о них много рассказывают в СМИ. У нас скандал какой-то — и опять этот человек в центре внимания. Но это не труд. А ведь любой обычный человек живёт прежде всего трудом. Иначе что? Воровать остаётся… Вы, думаю, увидели, что сейчас на государственном уровне намечаются какие-то возвратные движения. Например, заговорили о героях труда в советское время и о возможности звания героя труда в наше время. Я думаю, это не случайно. Когда труд изымается из зон общественного внимания, не будет его как такового. Люди обречены на ничегонеделание, и у них нет возможности для самореализации, поскольку личность, прежде всего, реализуется в трудовой деятельности.

— Не потому ли у нас до сих пор живы районные газеты, несмотря на многочисленные проблемы и не всегда высокое качество, - потому что они связь с читателем сохранили и уделяют внимание обычному человеку?

— Да, районные газеты всегда были этим сильны. Хотя сегодня они стали значительно хуже. Гораздо больше, чем в советское время, они зависят от сельской администрации и в содержательном отношении. Но эту культуру тоже следует поддерживать и поднимать. Мы же помним основной принцип организации СМИ: каждая группа населения должна получать свои каналы информации. И у каждого локального сообщества, района должны быть свои СМИ, иначе они будут обделены.

Всё это возможно. Опыт других стран показывает, как нерешаемые проблемы колоссальной значимости — решались. Помним, как в США утвердилась идея расового равенства. На десятилетия была запущена программа пропаганды равноправия, равновеличия белых и чёрных. Появились фильмы, где один полицейский янки, второй — афроамериканец, появились романы, в том числе научно-фантастические, где среди героев — чернокожие. Эта идея в общественном мнении утвердилась (неважно, что есть националисты, отдельные отклонения), она стала стержневой для гражданского мира., Может быть, не теми методами, но точно так же в советское время утвердилась идея труда как главного мерила ценности человека, и в прессе это было. Тоже не сразу это произошло... Можно много на эту тему говорить, но делать уже пора.

— Какие вы видите ближайшие перспективы развития прессы, учитывая сложные отношения журналистов и владельцев СМИ?

— Журналисты и владельцы СМИ не противостоят друг другу. Если бы это было, они бы быстро расстались. Другое дело, что владелец медиакомпании — это тоже профессия и требует профессионализма. Многие сегодняшние владельцы не прошли профессиональной выучки, иногда по случаю приобрели медиаактивы. Здесь ещё должно пройти время, чтобы и эту категорию людей вырастить профессионально. Мы говорили о том, что противостояние бизнеса и творчества будет всегда. Значит, его надо ясно обозначать, как и чётко обозначать интересы разных сообществ. Надо добиваться того, чтобы союзы журналистов стали влиятельными организациями. Тогда появятся основания для того, чтобы говорить о мерах.

В первую очередь, должны быть материальные условия. Думаю, что это возможно, и вплоть до дотаций. Почему-то в Норвегии каждой второй газете в городе доплачивают из государственного кармана — только для того, чтобы в городе не оставалось одно издание. У нас были хорошие дотации тем же районным газетам, их не стало. И газеты полностью стали вотчиной муниципалитетов. Во вторую очередь, надо со стороны государства реально поддерживать то новое, что обозначается в мире как тенденция. Я имею в виду общественное телевидение. Не единственное в стране, не единственное! Такого рода общественные телекомпании должны возникать не только в центре, потому что это определённый способ организации журналистики, а не уникальное явление. Тогда это будет известным противовесом монополии частной собственности.

Ещё нужен аудит в области СМИ. Да, свобода гарантирована Конституцией. Но это же бедлам, когда у нас газет по числу выходит в 5 раз больше, чем в США и больше, чем в Китае, при несопоставимом числе жителей. После упоения свободой, и безграничной, а потом после упоения рынком, причём тоже очень свободным, пришла пора переходить к реальному регулированию. Хочу напомнить, что в Швеции, Финляндии и даже Эстонии такое полуобщественное, полугосударственное регулирование стало обычной практикой. Это регулирование внутри журналистики должно представлять собой согласительную комиссию с представителями государства, работников СМИ, представителей владельцев, правозащитных организаций. Так будет лучше. А, кроме того, нам нужно поменьше ругать журналистов, обвиняя их во всех грехах.

Беседовал Кирилл ЗОРИН

Похожие материалы