«Просторная пятиугольная комната. Двери, оказывается, были в каждой стене…». Эти строки из романа «Черновик» популярного фантаста — самый что ни на есть «чистовик» — дипломный проект студентки Анастасии СУХОВОЙ из Тюменского института архитектуры, дизайна и визуальных искусств. Однако герой Сергея ЛУКЬЯНЕНКО имел дело с несуразной старой водонапорной башней, а студенческий проект представляет новенький деревянный ЭкоДом — замкнутую биосистему, которая перерабатывает отходы и обеспечивает своих хозяев всем необходимым. В доме несколько выходов на все стороны света. На крыше установлены солнечные батареи, во дворе — грядки, зелёная изгородь, бассейн. Идея, может, и не нова, но воплощение впечатляет…

Фото Марии ШАЛГАНОВОЙ

Открытие

Просторный длинный коридор «пирамиды» на несколько дней стал архитектурным клондайком. На международный смотр-конкурс лучших дипломных проектов выпускники 2012 года, молодые дизайнеры и архитекторы представили более 500 работ из 55 архитектурных и дизайнерских вузов России и зарубежья.

С раннего утра и до позднего вечера 17-21 сентября посетители знакомились с конкурсными работами, обменивались впечатлениями, фотографировали. То и дело нос к носу можно было столкнуться с известными личностями, знаменитыми архитекторами, искусствоведами. Шумные конкурсные комиссии плавно перетекали от одной экспозиции к другой, оставляя после себя пометки (проектам в итоге присваивались категории).

Столько наглядного материала у преподавателей ИАиД СФУ, пожалуй, ещё не было, поэтому время от времени они устраивали у какого-нибудь «дипломного шедевра» разбор полётов… Кстати, вся экспозиция останется в подарок архитектурной школе Сибирского федерального университета.

Есть расхожее выражение: говорить про музыку — это как танцевать про архитектуру. Которую нужно — показывать.

Выходы в иные миры

Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. ШУХОВА выставил проект модульного быстровозводимого жилья — комплекс для расселения беженцев или пострадавших от стихийного бедствия. Концепция позволяет мобильно обеспечить комфортным жильём любое количество бедствующих людей в любых географических условиях. Собирается комплекс подобно конструктору «LEGO», расположить его можно на любом рельефе: в горах, в пустыне, на руинах города и даже над озером.

Каждый проект архитектурной школы из Бишкека заточен под ту или иную задачу. Один нацелен на продажу автомобилей, другой экономит территории пахотных земель.

— Проект жилого комплекса на сложном рельефе решает проблему нашей республики, в которой 93% гор и 7% долины, и на этих долинах проживает 93% населения, а горы остаются неиспользованными, — рассказывает профессор, заведующий кафедрой архитектуры Кыргызско-российского славянского университета Равиль Мунирович МУКСИНОВ. — Пахотных земель у нас мало, и студенты предлагают застраивать горы. Вы, конечно же, слышали про висячие сады Семирамиды? Это одно из Семи чудес света, и мы пытаемся то, что было много веков назад, воплотить в современной архитектуре. Проектируем сады на крышах, на верандах, верхних этажах. В южной столице практически нет леса, а сады дают защиту от палящего солнца, очищают воздух.

Иду дальше. Вот Ереван, который показал, как на основе традиционной застройки, повторяя генетический код архитектуры, можно строить новые здания. Объекты находятся на горном рельефе, небольшие, пластичные дома в характерной для Армении розовой цветовой гамме, обязанной лёгкому, прочному туфу.

Другой ереванский диплом — проект многофункционального центра в Шанхае — мне, дилетанту, не очень понятен. Оглядываюсь: кто бы мог истолковать, пояснить? Повезло! К экспозиции подходит… (читаю на бейджике) «Андрей Владимирович ЕФИМОВ, доктор архитектуры, профессор Московского архитектурного института, заслуженный деятель искусств РФ, заведующий кафедрой дизайна архитектурной среды».

— Работа чисто формальная, мне кажется, — делится своим мнением профессор. — Почему такие зигзаги появились, чем это обусловлено? Всё-таки архитектура должна отвечать и функции, и эстетике наших дней...

Тенденции и тренды

— Андрей Владимирович, вы работаете в составе конкурсной комиссии, какие спорные моменты возникали при оценке работ?

— Сейчас архитектура сдвигается в сторону средового проектирования. Нас интересует не отдельный объект, а комплекс зданий, обусловленный средой. Дизайн как вещь наиболее близкая человеку и очень подвижная быстрее впитывает всякие тенденции, технологические и эстетические, и влияет в этом смысле на архитектуру. Поэтому такие одновременные выставки архитектуры и дизайна очень полезны, хотя ретрограды-архитекторы говорят: нам этот дизайн мешает, давайте выставлять только архитектурные проекты… Ну и что? Смотреть на архитектуру в безвоздушном пространстве? Мы должны всё-таки обозревать её в контексте современной культуры. Все великие зодчие были замечательными дизайнерами. Взять того же КОРБЮЗЬЕ — это и прекрасный живописец, и пластика у него замечательная, и скульптура, отсюда и архитектура — мощная, пластическая, цветная и очень человечная.

— Что представили на смотр-конкурс выпускники вашего МАрхИ?

— Мы выбирали самое лучшее: например, выполнена работа по проектированию станций Северной железной дороги. Их строили в начале прошлого века, и поэтому для зданий характерна стилистика русского Севера, немного псевдорусская архитектура. Чем пользовались наши предки, создавая некие формы? Эстетика мощного, основательного — так было, а сейчас в мире развивается стиль минимализма, который проник и в архитектуру. Навороченные красоты уже мало кого удивляют. Наши дипломники представили объекты на современном языке с использованием достижений старой архитектуры; генетический код — построение из простых форм небольших ансамблей на основе естественных материалов (обычно это дерево — лиственница). Выпускники предложили и новые пространственные решения. Вообще архитектура становится легче, подвижнее. Это только египетские пирамиды ставились навечно.

— Что можете сказать об особенностях российской архитектурной школы в целом?

— Конечно, мы отличаемся от всех художественным подходом. В России цвет, свет, рисунок, скульптура — глубоко изучаются и выходят в результате на архитектуру. Такова наша традиция в отличие от Запада, где в последнее время компьютер накладывает некую пелену на глаза, и кажется человеку, что он всё может, нажав на клавиши. Это далеко не так. Только сделав нечто руками, можно использовать эту замечательную машину, а если голова пустая — она не даст правильных заданий.

На злобу дня

Меня как жителя Красноярска естественно волновал вопрос: какую пользу идеи дипломников могут принести моему родному городу? Вот ведь как повезло Усть-Каменогорску: студентка Восточно-Казахстанского государственного технического университета Екатерина КОРОТЕНКОВА разработала принципы моделирования пространства приречных территорий. Теперь вспомните, какой непрезентабельный вид у набережной Енисея в краевом центре за исключением совсем небольшого благоустроенного участка вдоль улицы Дубровинского. А река-то тянется через весь город!

— Автор системно решает задачу, — комментирует работу доктор искусствоведения Вера Ивановна НАУМОВА. — Протяжённость набережных по городу Усть-Каменогорску более 70 км. Дипломница предлагает многофункциональное наполнение прибрежной территории вплоть до мелочей. Как заядлый ботаник, она тщательно подбирает дендрологическую основу — посадочный материал (деревья, кустарники совместимые по цветовому ряду, функции, долговечности и т.д.). Автор создаёт сценарий набережной с учётом того, что здесь будет происходить, формирует наполнение территории, делает её сомасштабной человеку. Человек будет чувствовать себя очень уютно на фоне всех этих мостиков, скульптурных групп, переходов, ротондочек.

Другая любопытная идея. Студенты нашего университета разработали проект многофункционального моста. Они предложили создать на его основе научно-исследовательский институт климатологии. Лаборатория под мостом будет заниматься исследованиями водного и воздушного бассейнов. Во многих городах уже есть нечто подобное, но вариант с метеослужбой, по-моему, оригинален. Думаю, идея могла бы пригодиться и вашему городу.

Независимый эксперт

Оскар Раульевич МАМЛЕЕВ — похоже, один из самых титулованных членов жюри, независимый эксперт, член Лондонской Архитектурной Ассоциации, профессор Международной Академии архитектуры, представляющий на смотре Фонд Я. Чернихова и Союз архитекторов России.

Профессор считает, что оценивать дипломные работы должны не представители вузов-участников смотра-конкурса (очень трудно в этой ситуации выйти на объективный подход), а независимое жюри, состоящее из известных архитекторов-практиков, в том числе зарубежных.

— Отсутствие достаточной информации о тенденциях мировой архитектуры (в том числе и у преподавателей ряда школ) приводит к тиражированию стереотипов о жилой среде как непременно пафосной, многоэтажной, богато декорированной без элементарного внимания к обустройству общественных пространств, без признаков новых технологий в части энерго- и ресурсосбережения, — считает Мамлеев. — Экстремальный консерватизм становится характерной особенностью образования, ориентированного на воспроизводство исторических объектов и стилей прошлого без попыток обновить набор объёмно-пространственных и технологических решений. В то же время есть хорошие работы, и есть школы, которые выдают из года в год очень неплохую продукцию: это Самара, Вологда, Казань, Нижний Новгород. Но на этом конкурсе, с точки зрения прорывных инновационных работ, мы смогли отметить очень немногое. Я вхожу в состав Совета по образованию Союза архитекторов России, где не раз дебатировались вопросы реальной помощи провинциальным вузам. Необходимо внедрять систему непрерывного образования, повышения квалификации, нужны мастер-классы лучших архитекторов и педагогов. К сожалению, мы живём в специфической стране, где любое начинание сталкивается с какими-то силами, ограничивающими движение вперёд, хотя и делаются попытки исправить ситуацию.

Не так давно я был приглашён экзаменатором в Швецию в новый университет г. Умео, а через полтора месяца работал председателем ГАКа в Тюмени. Разница… я даже не хочу говорить, чтобы не обидеть соотечественников. Задачи, которые ставят перед студентами шведские преподаватели — развитие аналитического мышления, ответ на вопрос не «как ты можешь это сделать?», а «почему ты это делаешь?». Главное у них: не навреди среде.

— А у нас?

— Даже в МАрхИ бывало, встречалось: студент-дипломник старается придумать нечто такое, что затмит всё окружение. Кремль может на задворках оказаться, но его объект обязан «прозвучать».

— Как вы думаете, долго ещё россияне не получат Притцкеровскую премию?

— Ой, долго! Хотя у нас есть очень интересные архитекторы. Их должно поддерживать не только интеллектуальное профессиональное сообщество, но и государство. Хотелось бы работать в условиях, когда принимают решения и оценивают работу архитектора профессионалы, а не случайные и далёкие от архитектуры чиновники.

Подробные фотоотчёты о прошедшем конкурсе и конференции, а также результаты конкурса — на сайте ИАиД.