«Не знаю, пойду ли куда 9 мая, но фуражку уже приготовил!» — шутливым тоном встречает подполковник в отставке Александр Тихонович ПОЛЕТАЕВ. — Она у меня белая, как у моряка, —память о 25-летней работе на военной кафедре Красноярского речного училища. Да вот посмотрите, какой я при полном параде!»

Большое яркое фото в семейном альбоме. Военный китель с наградами. Здесь и орден Отечественной войны, медали «За боевые заслуги» и «За Победу над Германией», целый ряд юбилейных и почётных знаков...Чёткая выправка и взгляд — не ошибёшься: кадровый офицер! Но безошибочно открывая альбом на месте этой фотографии, Александр Тихонович делает это практически наощупь: полученная на войне контузия и неудачная операция в мирное время практически лишили его зрения. Угадывая лишь контур собеседника, он чувствует интонацию и легко подхватывает искорку хорошего настроения.

— А как иначе, я же военный педагог, воспитатель, всю жизнь работал с молодёжью, учил военному делу. Бывает, заскучают курсанты на лекции, вот и придумываешь что-нибудь, чтобы развеселить. Жизненный опыт! Сам был такой, правда, на «тактике» никогда не скучал, потому что время было другое: когда началась война, мне ещё не было 15 лет. Помню первые проводы на фронт и первые «похоронки» — деревня будто оцепенела. Даже домашние животные, казалось, чувствовали что-то неладное... А нас тем временем усиленно готовили к войне, физическая подготовка и стрельбы были на первом месте: «Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов!» — такие вот мы песни пели.

Его призвали в январе 44-го. Прежде чем попасть на фронт, прошёл 6-месячную подготовку в школе снайперов — в военном гарнизоне недалеко от его родной деревни Андреевки, что в Оренбургской области. Был одним из лучших: «мухе в глаз» с 900 метров — его неизменный результат. Уходили на фронт не эшелоном, как все, — для них хватило трёх вагонов. Тогда на станции Колтубанка, казалось, собралась вся деревня: духовой оркестр играл «Прощание славянки», одноклассницы дарили на память платочки.

— Очень мне запомнились эти проводы, — вспоминает Александр Тихонович. — Я так думаю, что мы были последними с 26-го года рождения, кого отправляли на воюющий фронт. Я попал подо Львов.

Как раз разворачивалась Львовско-Сандомирская стратегическая наступательная операция, завершившаяся разгромом немецко-фашистской группы армий «Северная Украина», освобождением Западной Украины и юго-восточных областей Польши. Именно там, в 359-м стрелковом полку Первого украинского фронта, ему исполнилось 18 лет.

— Дальше — Польша, всю вдоль и поперёк исходил: Краков, Варшава, Ченстохов, другие миста, как там говорят. Шли форсированным маршем: двое суток в пути с полной походной выкладкой, сутки отдых. Но даже в это время приходилось и дневалить, и на посту часовым стоять, часто выходил на «охоту», основная цель — вражеские пулемётчики, артиллерийская прислуга и офицеры. Так дошли до Германии — где шагом, где бегом и даже ползком, но это был победный марш. Однако идеологическая, скажем так, сложность была. Хорошо помню настрой у тех, кто постарше — я-то был пацаном, у меня ещё не было такой злости, а они — кто потерял родных и близких, у кого разорили деревню — так готовы были всё пожечь. Но воспитательная работа шла строгая: мы воюем с фашизмом, но не с народом.

В штурме Берлина не участвовал, потому что направили нас на Бреслау — большая несдающаяся военная крепость, которую мы так взяли в кольцо, что воробей не летал ни туда, ни оттуда. В конце концов она капитулировала...

Конечно, соглашается Александр Тихонович, много испытаний выпало, но не больше и не меньше, чем у других. Главное, остался жив и смог воплотить в жизнь свою мечту: стать военным. Едва закончилась война, был направлен в Ташкент, где окончил старейшее и по тем временам элитное пехотное училище, а 7 ноября 1949 года приехал по распределению в Красноярск. До самой демобилизации в годы хрущевской «оттепели» работал курсовым офицером в авиационной школе. Категория солдат — со средним и высшим образованием, три взвода, учебная нагрузка до 900 часов в год. Войсковой офицер прежде всего был воспитателем, заботился и о быте солдат, и о военной подготовке.

— Мы готовили воина для защиты Родины — такая стояла задача. Ну, а каким он должен быть, мы, прошедшие войну, прекрасно знали. Трудно было, но интересно, — признаётся Александр Тихонович.

Однако решив демобилизоваться, не ожидал, что возникнут сложности: в райкоме партии настойчиво предложили поехать на двухгодичные курсы в Омск — учиться на директора совхоза. Даже грозили: «Выложишь партбилет». Но стоял на своём: «Я — военный педагог!» На его счастье там оказался начальник речного училища Иван Семёнович КОРЯКИН, который решительно сказал: «Он нам нужнее, а директора ещё найдёте!» Так Александр Тихонович оказался на военной кафедре речного училища. Дослужился до военного руководителя и зам. начальника по военно-патриотической работе. А потом его пригласили на военную кафедру Института цветных металлов и золота на должность техника цикла стрельбы и управления огнём.

Стрелковое оружие, признаётся, его страсть; 13 с лишним лет отвечал за все технические средства, а это — классы, мини-полигоны, лаборатории, учебные и наглядные пособия. И только в 75 лет вышел на заслуженный отдых.

— Но меня там помнят, — улыбается Полетаев. — В прошлом году, например, пришли из речного училища и предложили сделать ремонт в квартире. Очень был этому рад. Буквально на днях приходили сотрудники института, поздравили с наступающим праздником, подарки принесли. Я уже давно без посторонней помощи никуда не выхожу, поэтому контакты сами собой слабеют... Но внимание душу греет, особенно сейчас, когда остался один без любимой жены Лилии Михайловны, с которой в мире и согласии прожили больше полувека. Казалось, потерял самую главную нить, связывающую с миром... Одиночество — это страшно, а мы, Полетаевы, однолюбы.

— Конечно, совсем-то я не одинок, — будто спохватывается ветеран. — У меня прекрасный сын, окончил Политехнический институт, спец по приводам и автоматике, навещают; невестка — профессионал в компьютерных технологиях, и внучка Ольга. Одно время, ещё до школы, она жила вместе с нами, так без деда за стол не садилась — ждала. Сейчас уже взрослая, закончила Аэрокосмическую академию, работает в перспективной компании. Я своими доволен.

...Знаете, есть у нас в соседнем дворе одна женщина, ей уже под 90, щупленькая такая, была снайпером и штурманом — представьте! — на флоте. Так вот, молодость всю помнит, а что ела вчера —только руками разводит. Такая у нас, стариков, жизнь. Но и она стоит того, чтобы жить. Вы согласны?